Борис Эйфман

 

Борис Эйфман, создатель своего театра, своего стиля, своей балетной вселенной, которого называют «одним из ведущих хореографов мира», «потрясающим театральным волшебником», родился в 1946 году в Сибири. С самого раннего детства ему хотелось выражать свои чувства и размышления в пластических образах, в танце. Сам он скажет позже: «Балет для меня не только профессия. Это способ существования, мое земное предназначение. Его средствами я должен передать то, что дается мне свыше. Я, наверное, просто захлебнулся бы своими эмоциями, если бы не имел возможности реализовать их в творчестве. Хореография для меня — искусство глубоко религиозное в широком понимании этого слова».

Врожденное чувство движения, «инстинкт к сочинению» привели его в Ленинградскую консерваторию, на хореографическое отделение, а затем в Академию русского балета имени Вагановой, где он проработал десять лет как хореограф, сочиняя новые произведения для студенческих спектаклей. И, наконец, в 1977 году он формирует ансамбль балета. С этого момента начинается история Эйфмана, который своим талантом, кровью и потом, энергией, не оставлявшей его все 24 часа в сутки, стал создавать свой театр. Эйфман гениально сочетал авангардные достижения балетного мира с академической школой русской классической хореографии, на которой он вырос сам. «То, что я делаю, можно назвать танцем эмоций, свободным танцем, новым языком, в котором сплелись и классика, и модерн, и экстатические импульсы, и многое другое…» Его артистам, имевшим исключительно академическую базовую подготовку, приходилось осваивать новую пластическую лексику. Это была совершенно другая хореография, первооснова которой рождалась вместе с созданной Эйфманом труппой.

С течением времени его «Ансамбль балета» стал называться «Театром балета» и в этом изменении названия заложена ключевая формула творческого метода Эйфмана. Как художнику, природе которого близка театральность, ему в хореографии интересны не только вариации движений, но и внутреннее сквозное действие, та или иная сверхзадача спектакля. «Я создаю другой балет, где самовыражение становится содержанием, в котором есть драматизм, философия, характеры, идея. И я уверен, что это балет будущего. Поверьте, по тому пути, по которому иду я, пойдут очень многие молодые коллеги. Этот путь направлен к человеку».

Именно в человеке Эйфман видит главный предмет своего искусства, имеющего власть над сердцами людей и способного обращаться к душе. Для него балет – это способ размышления, «возможность через движение не только выразить какую-то форму, линию, но передать поток эмоций, энергию, мысль».

Узнаваемой особенностью, «брендом» хореографии Эйфмана является то, что практически все его постановки сюжетны и часто имеют литературную основу. Это в полной мере отвечает его творческой позиции: «Я не говорю, что меня не волнует сам хореографический текст и его уровень, степень фантазии или совершенной формы… Но если мне необходима литературная основа, то это значит, что я ищу в ней возможность погрузиться в некую область, которая знакома мне и знакома моим зрителям, и вот в этом знакомом пытаюсь найти, открыть неизведанное...»

Проникновение в область неизведанного – и в хореографии, и в сфере идей – пожалуй, самая знаковая черта Эйфмана. Когда он обращается к литературным произведениям, или к историям судеб Мольера, Павла I, Чайковского, Родена, то всегда видит незамеченные никем детали, находит то, что способно удивить, улавливает непонятые прежде смыслы и расставляет свои акценты. В пластических, визуальных метафорах, которые можно сравнить с образным шифром сновидений, где смутные фантазии и влечения обретают зримые формы, Эйфман воплощает то главное, что таит в себе литературный текст или история жизни творца. Театр Эйфмана часто называют психологическим. Его постановки можно назвать пластическим психоанализом, в процессе которого раскрывается психологическая глубина характеров и сюжетов, будь то вымышленных или реальных.

Обращения Эйфмана к творениям писателей и судьбам гениев, перевод литературных произведений и биографий великих исторических личностей на язык балета – погружение через физику в психику, через тело в дух, через слово в мысль. Его уникальная лексика и концептуальные авторские трактовки – это прорыв в ту запредельную область, где воплощается бесконечность внутренних миров.